Так написал(а):

И я злю вас, я принимаю вашу злость и смеюсь ей (ВАМ) в лицо - и от этого она только еще больше распаляется и беснуется

Вы ведь дрочите, когда такое пишете?

Так написал(а):

троль написал(а):

Вы ведь дрочите, когда такое пишете?

Что именно дрочу?

Не знаю, что-нибудь, что Таки обычно дрочат.

Так написал(а):

И вспомнил, как после встречи со своей будущей женой я однажды ехал в автобусе и поймал себя на мысли, что я смотрю за окно и просто улыбаюсь. Я словно очнулся от долгого сна и смотрел на улицу, людей, машины с интересом ребенка, легко и свободно, мой ум не анализировал картину - он просто смотрел, и я просто чувствовал мир, поток проходил сквозь меня - без цепляния за него, без поиска целей и смыслов. Я просто Был.

Я к тому моменту давно этого не чувствовал.

И могу сказать, что ничего идеальнее, чем то, что есть, я не встречал.

Какая жуткая, невообразимая пошлость. Вы что же, нашли свою "Пустоту" на дне чьей-то вагины? Истиной назвали анестезию?

Петрарка написал(а):

Однако нашелся  же  человек,  который  наконец
заставил Ганнибала удалиться; твоего же врага кто отвратит от твоей выи, раз
ты запрещаешь ему уйти и даже сам, сознательно  и  добровольно,  приглашаешь
его оставаться у тебя? Несчастный! Ты радуешься собственной беде.  Но  когда
последний день закроет эти очи, чарующие тебя до гибели, когда ты увидишь ее
лицо, искаженное смертью,  и  бледные  члены,  тебе  будет  стыдно,  что  ты
приковал твою бессмертную  душу  к  бренному,  жалкому  телу,  и  ты  будешь
краснеть, вспоминая о том, что ты теперь так упрямо утверждаешь.

И снова:

Вейнингер написал(а):

Вина,  которую человек совершает в любви,  есть желание освободиться от
того сознания вины, которое я называл  раньше предпосылкой и условием всякой
любви. Вместо того, чтобы взять на себя свою вину и постараться в дальнейшем
искупить  ее, человек  стремится  в  любви  освободиться  и  забыть  ее. Это
стремление   сделаться   счастливым.   Вместо   того,  чтобы   самодеятельно
осуществлять  в  себе   совершенство,  любовь  раскрывает   перед  нами  уже
осуществленную  идею, превращает  чудо в действительность;  правда, эта идея
осуществляется в другом человеке, поэтому любовь есть самая тонкая хитрость,
но она дает нам освобождение от собственных  пороков,  освобождение, которое
можно  достичь  так  легко, без всякой  борьбы.  Таким  образом  объясняется
теснейшая   связь,  которая  существует  между  любовью   и  потребностью  в
искуплении (Данте, Гете,  Вагнер, Ибсен). Всякая  любовь  есть  только жажда
искупления, а  жажда  искупления  -  безнравственна (см.  конец VII  главы).
Любовь  ставит  себя  в  положение  полнейшей  независимости  от  времени  и
причинности.   Без   собственного   содействия   она   хочет   внезапно    и
непосредственно  достигнуть  чистоты.  Поэтому  она сама  в  себе  заключает
невозможность, так как  она чудо внешнее, а  не внутреннее. Она никогда не в
состоянии будет достигнуть своей цели, и меньше всего у тех людей, вторые  в
особенно сильной  степени расположены  к  ней. Она является наиболее опасным
самообманом  потому,  что  производит  впечатление  будто  она  сильнее всех
толкает нас на путь  борьбы за добро. Она может произвести  облагораживающее
влияние на людей  средних,  человек  же  обладающий  более  тонкой и  чуткой
совестью, будет всячески противиться неотразимому действию ее чар.

троль написал(а):

Вейнингер написал(а):

    Вина,  которую человек совершает в любви,  есть желание освободиться от
    того сознания вины, которое я называл  раньше предпосылкой и условием всякой
    любви. Вместо того, чтобы взять на себя свою вину и постараться в дальнейшем
    искупить  ее, человек  стремится  в  любви  освободиться  и  забыть  ее. Это
    стремление   сделаться   счастливым.   Вместо   того,  чтобы   самодеятельно
    осуществлять  в  себе   совершенство,  любовь  раскрывает   перед  нами  уже
    осуществленную  идею, превращает  чудо в действительность;  правда, эта идея
    осуществляется в другом человеке, поэтому любовь есть самая тонкая хитрость,
    но она дает нам освобождение от собственных  пороков,  освобождение, которое
    можно  достичь  так  легко, без всякой  борьбы.  Таким  образом  объясняется
    теснейшая   связь,  которая  существует  между  любовью   и  потребностью  в
    искуплении (Данте, Гете,  Вагнер, Ибсен). Всякая  любовь  есть  только жажда
    искупления, а  жажда  искупления  -  безнравственна (см.  конец VII  главы).
    Любовь  ставит  себя  в  положение  полнейшей  независимости  от  времени  и
    причинности.   Без   собственного   содействия   она   хочет   внезапно    и
    непосредственно  достигнуть  чистоты.  Поэтому  она сама  в  себе  заключает
    невозможность, так как  она чудо внешнее, а  не внутреннее. Она никогда не в
    состоянии будет достигнуть своей цели, и меньше всего у тех людей, вторые  в
    особенно сильной  степени расположены  к  ней. Она является наиболее опасным
    самообманом  потому,  что  производит  впечатление  будто  она  сильнее всех
    толкает нас на путь  борьбы за добро. Она может произвести  облагораживающее
    влияние на людей  средних,  человек  же  обладающий  более  тонкой и  чуткой
    совестью, будет всячески противиться неотразимому действию ее чар.

Вышел на берег из сансары, долго, долго, отстранено смотрел на её течение: то отдалялся, то вглядывался, то снова отдалялся. Сначала ощущал, потом осмыслял, а когда снова ощущал, то уже как-то меньше. И спина начинала ломить, становилось зябко, пусто. Всё равно где-то быть, здесь - ничего, только время рекой течет, а там Реал Мадрид с Баварией второй тайм начинают играть.

И если в "реку" возвращаются, то не получится ли в том рассказе, который остался только в задумках, что на берегу вдруг появился чистый экран, на котором можно было мысленно сделать свою запись. И первое, что на нем появилось "здесь был Вася". Запись стала расти, пока не стала огромной, но потом вдруг снова стремительно уменьшаться, пока не стала одной из многих, таких же. А рядом с ней ты случайно замечаешь запись Ивана Иванова, по почерку и персональным данным, и в голову приходит следующая мысль "Да это же мой сосед на белой бехе!.."

Так написал(а):

Хотел как-то давно написать рассказ в таком антураже - "Тот, кто на берегу". Пока барахтаешься в речке, напрягая силы и гоняясь за всяким-разным, носимым её течением - устаешь и часто думаешь: да когда ж это закончится, да зачем вообще всё это, да где ж я наконец отдохну...

Когда же оказываешься на берегу, понимаешь, что изматывал сам себя. Кто мешал просто плавать в свое удовольствие? И берег - ну да, его сложно разглядеть, когда всё внимание сосредоточено на гонках за разным-всяким - но берег-то вот он, вылезай да отдыхай сколько нужно.

И река перестает быть твоим "врагом".

В одну реку нельзя войти дважды.. )
Насколько понимаю, контекст более менее привели к одному - общему варианту, чтобы понимать друг друга, разночтения остались в отношении того, что из себя представляет существование просветленного. Здесь понимание варьируется от рисунка кота на последней стадии сумасшествия до обычно выглядящего человека, но уже не испытывающего житейских страстей. Общее в понимании, насколько уяснила, признание изменения Качества мышления, и наличие высшего, в сравнении с обычным человеческим, уровня сознания. Что тоже можно обобщить как Качество.
Например, всесилие одного не дает ему возможности буквально ощутить силу. Отсутствует шкала её изменения. С полной непредвзятостью - аналогично. Возможно ли замкнутое существование в состоянии "1"? Какое обретается Качество существования после просветления? Структурное восприятие остается? Оно просто "видится"? Или по-прежнему создается вниманием и умом? Бессмертие - отсутствие временной формы? Что это тогда означает?

Так написал(а):

То, что я написал (а вы "развили" далее) - весьма поверхностная аналогия. Начать надо с того, что у барахтающегося человека - и при этом тяготящегося этим - есть достаточно стойкое, хоть и очень смутное представление об окружающем и себе. Именно это представление и определяет его барахтанье в реке и не позволяет ему увидеть альтернативу - "берег". Ведь люди не даром барахтаются в бурной воде - у них есть на то основание, и это основание - в них самих. В их взгляде на самих себя. В определении - в очень смутном, но стойком определении - Кто Я. Видя себя в какой-то роли - вы и осуществляете целеполагание, вы и гонитесь за каким-то объектом, борясь с препятствиями - "через немогу", "через силу", насилуя самого себя и превращая свою жизнь в ад. Казалось бы - зачем?! Но у всех есть ответ: так надо, потому что это надо мне, иначе я - не я.

Вы не можете не пойти на работу - почему?

Вы не можете оставаться спокойной, когда ваша дочь склоняется к самоубийству - почему?

Вы не можете допустить своей собственной смерти - почему?

Что делает важным всё это?

А есть смысл этого не делать? Во всем, что со мной происходит и в тех обстоятельствах, которые есть, я пристально всматриваюсь в себя, свои мотивы, предпочтения и привязанности в том числе.