Savana написал(а):Это не так уж сложно сделать, удерживая наблюдение за страстями (в сутрах они перечисляются) в режиме "это не моё". При желании, и если находишься в спокойной обстановке, это достижимо. Снизилась мотивация и\или внимание и дальше уже как пойдет: насколько ты добрый, мудрый и т.д.
"Страсти" не нуждаются в контроле. Они и сами могут быть контролем. На самом деле только "страсти" и могут послужить причиной пристального, гм, мышления. В котором нет никакой нужды конечно же, но оно может быть полезным.
Взять христиан: они утверждают, что верят в место, в котором их задницы будут вечно гореть в огне, но при этом продолжают грешить. Причем им не приходит в голову мысль, что они могут думать об аде слишком отвлеченно. Но стоит посадить кого-нибудь из них на раскаленную сковородку и предложить больше не грешить во избежание повторения процедуры, как он тут же прозреет.
Путь = быть обстоятельным в своем мышлении. Средний человек этого не может, ибо игнорирует всякие неудобные мысли и состояния, тем самым взращивая в них волю к жизни. От "страстей" не нужно открещиваться, вместо этого стоит дать им право на существование, но не рассчитывая их таким способом одолеть. Человек — наимерзейшее существо — нет такого порока, который смог бы ухудшить положение. Кроме благодушия. Поскольку оно означает, что ничтожное двуногое, которое в сотню тысяч раз хуже самого отвратительного таракана, забыло, кто оно и где находится. На мир нужно смотреть как на монстра, который уничтожит тебя, всех твоих знакомых и все, что ты когда-либо сделал. Страх, отчаяние, ненависть — все это жизнеутверждающие эмоции, они позволяют сфокусировать взгляд и узреть всю неизгладимую порочность своей натуры. Где-то в земле сейчас копошатся предки тех червей, которые когда-нибудь будут обедать вашим телом.
Таким образом единственное чего стоит избегать — это благодушие, поскольку замыленным взглядом много не увидишь. И в этом плане этот мир крайне удачно сложен, поскольку поводов бродить сомнамбулой здесь ровно ноль.
К тому же, приняв такую точку зрения, будет легко заметить, что "приятное" и "неприятное" — не те категории, которыми следует мыслить. Им есть подходящая замена: "допустимое" и "недопустимое". Я могу порезать себе руку и сунуть в царапину тлеющий окурок, это будет больно, но допустимо. Тогда как выходить на улицу мне не больно, но совершенно недопустимо, поскольку у меня нет отточенных моделей поведения, приличествующих спешащему по своим делам куску городского мяса, и я не хочу их приобретать. И если так смотреть на вещи, то окажется, что многие неприятные вещи не вызывают беспокойства, а наоборот являются смысловой едой, в которой сознание нуждается, так что их ни как приятные, ни как неприятные не охарактеризуешь.