То есть, "решать чужие проблемы" понемногу — это очень правильно, а помногу — бессмысленно? Весьма удачная иллюстрация того лицемерия, о котором я говорил.

Тут вполне ясно видно, что речь идет о "волоком", а не о "колесной основе". Так что просто признайте, что обосрались со своим вынужденным "умеренным" человеколюбием.

Вы сначала говорите, что нужно подавать страждущим, а потом, что это бесполезно, поскольку все равно кругом сансара. Но вы, кстати говоря, не делаете различий между "гостем" и "хозяином", так что вообще непонятно, что там может быть дальше подаяний страждущим. Какая вообще разница, страдает кто-то или нет, если "все — одно"? Потому что вы так или иначе принимаете какую-то форму? Но тогда это "все — одно" — просто бессмыслица. Особенно, если нужно всегда любить все подряд, не переключаясь периодически на сжигание церквей, набитых людьми. Все эти ваши рассуждения — хаотичный цыганский табун противоречий.

Опять эти перпендикулярные параллели. Сколько же нужно помогать нищим и тем, у кого "неурядицы", чтобы не настала инфляция добра? Примерно столько, чтобы они не мозолили глаза?

Аналогично можно спросить: Сколько дзена нужно, чтоб просветлиться?

Или: Какова истинно правильная длина дзенского посоха в сантиметрах?

А вы сейчас что сделали?

Как я уже говорил, тогда вы не можете быть правы, ибо никто не может быть не прав. Вы сейчас всерьез пытаетесь мне что-то доказать с помощью логики, незыблемость которой сами же отрицаете.

Вы сами себе противоречите, а потом объявляете это нормальным, дескать, ну нету истины в сансаре. За порожденное мной противоречие вы бы быстро ухватились.

Круто, два опустошения.
Ладно, это все я давно опроверг и хватит на этом.

Эм... Я не утверждаю никаких эксклюзивных путей и, соответственно, никакой необходимости что-либо доказывать не имею. Всего лишь размышляю вслух - это вовсе не покушение на истинность ваших, троль, "опровержений". Они в вашей логике совершенно логичны, я как раз об этом и говорю. Прав я в это или нет...? : )

Вы говорили про нетрансцендентальных нищих с нетрансцендентальными неурядицами, порождающими нетрансцендентальную преступность, а не я. Изначально это все было приземленно, это потом вы стали оправдываться и приплетать сюда несение истины, существование которой отрицаете, в незаинтересованные массы, для которых ничего не сделали. Или сделали?

Эго. В обоих случаях.

Кто-то предпочитает стиль журавля, кто-то паукообразной обезьяны, но, в конечном счете, цель каждого упражняющегося в кунг-фу - почаще надменно говорить: "Моё кунг-фу сильнее твоего!"

А вселенская любовь она, да, сладко-солёная...

"Не в деньгах счастье", - говорят всякие идиоты и пиздуны. Я то знаю, что в них бля и есть самое счастье. Когда они есть, все путем и охуительно приятно. Бухла надо - получите. Бабу со следами солярия на роже и крепкой задницей ( или если ты пидор - мальчика с еще не расточенной попкой ) - не хуй делать. Видик, телек, ДЖЫП, уважение, сиськи пятого размера, удлиненный хуй, фарфоровые зубы, смену пола, даже убийство - ВСЕ возможно за лаве. Пиздешь этот про то, что здоровье не купишь, прогнил и остался в 20-ом веке, когда у врачей ни хуя не было, кроме морфия, спирта и скальпеля. "ЗДОРОВЬЕ КУПИШЬ!" - вот правда 21-ого века. Почки, хуечки, сердца… С бабками ты можешь торчать на пиздатой наркоте, потом подлечится, потом опять торчать и так всю жизнь. "Когда много денег, начинаешь бояться, нервничать, перестаешь верить людям". Да, ептыть, а без них ты спокоен, всем доверяешь, и не боишься? Не надо врать самим себе. В ДЕНЬГАХ СЧАСТЬЕ! Другое дело, что счастье стало полной хуйней.

Сергей Шнуров

Абстрактные вещи - это результат анализа и дальнейшего синтеза множества приземленных вещей. Одно яблоко плюс одно яблоко - это два яблока, один утюг да еще утюг - это два утюга. Абстрактно, в единицах это записывается 1+1=2. Люди склонны при этом заявлять, что яблоки - это яблоки, утюги - утюги, а 1+1=2 - это вообще трансцендентальная галиматья. Этот простой пример надо думать вполне ясно иллюстрирует мою мысль, но в более сложных вещах не всё так очевидно, из-за чего часто приходится слышать, что озвучиваемое мной вещи - оторванная от жизни философия.

Это неверное впечатление, потому как в плане обыденного опыта мне довелось испытать предостаточно, чтобы не витать в облаках. Если что-то и выглядит как заоблачная фантазия, это не значит, что под ней нет никакого фундамента, хотя, чем сильнее абстракция, тем более удивительны обратные операции ...инкарнации, и зачастую, выйдя на этот уровень абстракции, обнаруживаешь, что обратно ведет не единственная дорога исключительно к тому, от чего пришел, а множество дорог в даже не представимые прежде места. То есть, возвращаясь к простенькому примеру с 1+1=2, эта абстракция применима не только к яблокам и утюгам, но и к множеству других объектов.

Пустота, о которой я говорю - это метаабстракция, абсолютно оторванная от каких-либо форм, не имеющая собственной формы и собственных признаков, но обратно можно вернуться в любые формы. Любовь, развивающаяся от разных форм любви, так же принимает всё более абстрактные черты, и в конечном итоге является объемлющим принципом единости сущего. Отсюда эти на первый взгляд парадоксальные свойства типа "На всё воля божья" - и одновременно "Свобода воли человека" или  "Всемогущество Бога" - и одновременно "Попущение дьяволу" - их масса в одном только христианстве, хотя я не усматриваю никакой монополии этой конкретной религии на любовь. Тот же джайнизм весьма близок к христианству (или, если говорить о хронологии, то христианство близко джайнизму), да и как следует покопавшись, можно обнаружить еще немало аналогичных мыслей в других традициях. В христианстве принцип разделенности персонализирован в дьяволе, и человек часто ощущает себя между Богом и дьяволом, а то и склонен перекладывать ответственность на эти разные стороны одного и того же, что, как мне кажется, и отдаляет его от понимания единости и собственного места в этом всём. Разделив реальность на плохое и хорошее, человек будет до бесконечности пытаться сбалансировать эти вещи, но это напрасный труд, ибо речь идет об условностях разделения, идущих от самого человека, существующих в бесконечном количестве вариантов - так, каждый имеет свои понятия что хорошо, и что плохо.

Любовь - это тенденция приятия "плохого", понимания условности разделения, и наконец единения. Те люди, что используют любовь для фанатичного утверждения своих "хорошестей", выходят, подобно дьяволу, на бесконечный путь в Ад, хотя и намерения их формально более чем благие. Но объяснить это весьма сложно, ибо тут выходит, что любовь как бы бездеятельна (недеяние), не противится "злу"... да только кто судья, разделяющий на "добро" и "зло"? Отсюда это сбивающее с толку напутствие Иисуса про "не судите", потому что мысль Иисуса не в том, чтобы сделать из человека идеального судью - это недостижимая цель (и это стремление людей - насилие по-сути - и есть корень "зла", которое потом пожинают люди), а в том, чтобы человек понял единость, взаимосвязанность. Опустошение - "Будьте как дети" - этих концептуальных нагромождений, в христианстве присутствует точно так же, как и в буддизме, и Любовь - вдумчивая, спокойная - это путь к тому.

Отредактировано Так (2013-05-22 08:29:31)

Друзья  мои!  до  вашего  друга  дошли  насмешливые слова:
"Посмотрите только на Заратустру! Разве не ходит он среди  нас,
как среди зверей?"
     Но  было  бы  лучше  так  сказать:  "Познающий ходит среди
людей, как среди зверей".
     Но сам человек называется  у  познающего:  зверь,  имеющий
красные щеки.
     Откуда  у  него  это  имя? Не потому ли, что слишком часто
должен был он стыдиться?
     О, друзья мои! Так говорит познающий: стыд, стыд, стыд  --
вот история человека!
     И  потому благородный предписывает себе не стыдить других:
стыд предписывает он себе перед всяким страдающим.
     Поистине, не люблю я сострадательных,  блаженных  в  своем
сострадании: слишком лишены они стыда.
     Если  должен  я  быть  сострадательным, все-таки не хочу я
называться им; и если я сострадателен, то только издали.
     Я люблю скрывать свое лицо и убегаю, прежде чем  узнан  я;
так советую я делать и вам, друзья мои!
     Пусть  моя  судьба  ведет  меня  дорогою тех, кто, как вы,
всегда свободны от сострадания и с кем я  вправе  делить
надежду, пиршество и мед!
     Поистине, я делал и то и другое для всех, кто страдает; но
мне казалось  всегда,  что  лучше  я делал, когда учился больше
радоваться.
     С тех  пор  как  существуют  люди,  человек  слишком  мало
радовался; лишь это, братья мои, наш первородный грех!
     И  когда  мы научимся лучше радоваться, тогда мы тем лучше
разучимся причинять другим горе и выдумывать его.
     Поэтому умываю я  руку,  помогавшую  страдающему,  поэтому
вытираю я также и душу.
     Ибо  когда  я видел страдающего страдающим, я стыдился его
из-за  стыда  его;  и  когда  я  помогал  ему,  я  прохаживался
безжалостно по гордости его.
     Большие одолжения порождают не благодарных, а мстительных;
и если  маленькое  благодеяние  не забывается, оно обращается в
гложущего червя.
     "Будьте    чопорны,    когда    принимаете     что-нибудь!
Вознаграждайте  дарящего самим фактом того, что вы принимаете!"
-- так советую я тем, кому нечем отдарить.
     Но я из тех,  кто  дарит:  я  люблю  дарить  как  друг  --
друзьям.  Но  пусть  чужие  и бедные сами срывают плоды с моего
дерева; это менее стыдит их.
     Но нищих надо бы совсем уничтожить!  Поистине,  сердишься,
что даешь им, и сердишься, что не даешь им.
     И заодно с ними грешников и угрызения совести! Верьте мне,
друзья мои: угрызения совести учат грызть.
     Но  хуже  всего мелкие мысли. Поистине, лучше уж совершить
злое, чем подумать мелкое!
     Хотя вы говорите: "Радость мелкой  злобы  бережет  нас  от
крупного злого дела", но здесь не следует быть бережливым.
     Злое  дело  похоже  на  нарыв:  оно  зудит,  и  чешется, и
нарывает, -- оно говорит откровенно.
     "Гляди, я -- болезнь" -- так говорит  злое  дело;  в  этом
откровенность его.
     Но мелкая мысль похожа на грибок: он и ползет, и прячется,
и нигде  не  хочет быть, пока все тело не будет вялым и дряблым
от маленьких грибков.
     Но тому, кто одержим чертом, я так говорю на ухо:  "Лучше,
чтобы  ты  вырастил  своего черта! Даже для тебя существует еще
путь величия!" --
     Ах, братья мои! О каждом знают  слишком  много!  И  многие
делаются  для  нас  прозрачными,  но  от  этого мы не можем еще
пройти сквозь них.
     Трудно жить с людьми, ибо так трудно хранить молчание.
     И не к тому, кто противен  нам,  бываем  мы  больше  всего
несправедливы, а к тому, до кого нам нет никакого дела.
     Но если есть у тебя страдающий друг, то будь для страдания
его местом  отдохновения,  но  также  и жестким ложем, походной
кроватью: так будешь ты ему наиболее полезен.
     И если друг делает тебе что-нибудь дурное, говори ему:  "Я
прощаю  тебе, что ты мне сделал; но если бы ты сделал это себе,
-- как мог бы я это простить!"
     Так говорит всякая великая любовь: она  преодолевает  даже
прощение и жалость.
     Надо  сдерживать свое сердце; стоит только распустить его,
и как быстро каждый теряет голову!
     Ах, где в мире совершалось больше безумия,  как  не  среди
сострадательных?  И  что в мире причиняло больше страдания, как
не безумие сострадательных?
     Горе всем любящим, у которых нет  более  высокой  вершины,
чем сострадание их!
     Так  говорил однажды мне дьявол: "Даже у Бога есть свой ад
-- это любовь его к людям".
     И недавно я слышал,  как  говорил  он  такие  слова:  "Бог
мертв; из-за сострадания своего к людям умер Бог". --
     Итак,  я  предостерегаю  вас от сострадания: оттуда
приближается к людям тяжелая туча!  Поистине,  я  знаю  толк  в
приметах грозы!
     Запомните  также  и  эти слова: всякая великая любовь выше
всего своего сострадания: ибо то, что она любит, она еще  хочет
-- создать!
     "Себя  самого приношу я в жертву любви своей и ближнего
своего, подобно себе" -- так надо говорить всем созидающим.
     Но все созидающие тверды.
     Так говорил Заратустра.